|
|
ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ (ИСКАТЬ, НАЙТИ)
Средневековые алхимики были предшественниками современных химиков. Но химия - подлинная наука, алхимия же была нагромождением представлений, в которых крупицы ценных знаний смешивались с легендами и вымыслом самым невероятным. Больше всего алхимиков занимала задача: научиться превращать в золото разные недрагоценные вещества. Считалось, что этого можно добиться, если будет найден некий воображаемый "философский камень". Обладание таким чудодейственным камнем казалось в те дни верхом удачи и счастья, пределом всех человеческих грез и пожеланий. Однако такого "камня", естественно, найти никому не удалось, и самые слова "искать философский камень" стали означать: гоняться за невозможным, тратить время на безнадежные предприятия ради обогащения. Есть и другой оттенок значения: пытаться найти универсальный ключ ко всяким сложным задачам. Пожалуй, любопытно будет сказать, что современная наука открыла способ "делать золото" из других веществ при помощи атомных, "ядерных" реакций. Беда только в том, что добытое таким способом золото оказывается несравненно дороже обыкновенного, а значит, нет смысла заниматься его производством. См. "Эликсир жизни".
ФИЛЕМОН И БАВКИДА
У великого римского поэта Овидия в его поэме "Метаморфозы" есть изложение древней легенды. Верные и любящие супруги Филемон и Бавкида упросили Юпитера, который посетил их под видом странника, послать им одновременную кончину: никто из них не хотел пережить и оплакивать другого. Грозный небожитель, тронутый радушием и гостеприимством хозяев дома, не забыл своего обещания. По своей смерти старики в один и тот же день превратились в деревья: Филемон стал дубом, Бавкида - липой. Их имена стали символом верности и трогательной любви "до гробовой доски". Рядом с этим образом, заимствованным из древней литературы, у нас, русских, существует и другой равнозначный. Слова "Филемон и Бавкида" всегда можно заменить другими: "Афанасий Иванович и Пуяъхерия Ивановна". В повести Гоголя "Старосветские помещики" изображена такая же трогательная пара супругов, неспособных существовать порознь.
ФАРАОНОВЫ КОРОВЫ
Одному из египетских фараонов (царей), как повествуется в Библии, приснился странный сон. Он увидел семь тучных (жирных) коров и семь тощих. Тощие коровы съели тучных, но от этого ничуть не потолстели. Царю растолковали, что сон этот вещий: семь лет в Египте будет урожай, а следующие семь - голод. Фараоновы тощие коровы стали символом людей или животных, которым ничто не идет впрок, а также положения, не исправимого ни при какой затрате средств и усилий.
УМЫТЬ РУКИ
В нашем языке живут сейчас два образных выражения, связанных с "умыванием рук". Первое - "умыть руки" - имеет значение: снять с себя всякую ответственность за что-нибудь, объявить о своем неучастии в деле. Начало его - в древнем восточном обычае: человек, не виноватый в преступлении, омывал водой руки и во всеуслышание заявлял: "Я не повинен в сем". Или: "Руки мои чисты". Это равнялось торжественной клятве. Второе выражение никак не связано с первым. Это пословица "Рука руку моет", в полной своей форме звучащая, как "Рука руку моет, и обе чисты бывают". Общий его смысл: взаимная помощь, полезная обеим сторонам; но применяют его обычно там, где речь идет о незаконной обоюдной поддержке. Возникло оно без всякой связи с древними обычаями, просто из образа обыкновенного умывания одной руки другой.
УМА ПАЛАТА
Слово "палата" в старом русском языке означало большое помещение в каменном здании. Потом слово это стало применяться к различным учреждениям, помещавшимся в таких обширных строениях: Оружейная палата, Грановитая палата... В палатах происходили обычно всевозможные совещания, бояре в них "думали государеву думу". Отсюда и возникло выражение "ума палата", рисовавшее человека, по разуму равного целому собранию мудрецов. В дальнейшем, однако, оно приобрело иронический смысл: сейчас так говорят чаще о глупцах, чем об умных людях.
ШАПКАМИ ЗАКИДАЕМ
Сейчас мы употребляем это выражение для характеристики развязного, самодовольного бахвальства по отношению к противнику, неоправданной бравады. Такое значение выражение приобрело совсем недавно. В начале русско-японской войны 1904-1905 годов русская черносотенно-националистическая пресса потешалась над японскими войсками, уверяя народ, что русская армия легко одолеет своего врага. Полная неподготовленность к войне царских генералов, их неспособность использовать боевую доблесть русских солдат и моряков, а главное, политическая и экономическая отсталость России привели ее к поражению. И тогда-то слова "шапками закидаем" сделались ироническим определением глупой самонадеянности. А до тех пор это издавна известное на Руси выражение воспринималось совершенно серьезно для обозначения численного превосходства над противником. В повести Тургенева "Три портрета" крепостная крестьянка говорит: "Да прикажи нам только, прикажи, мы его, озорника этакого, шапками закидаем..." Находим мы это выражение и у Щедрина ("История одного города" и "Письма к тетеньке"), и у Островского ("Дмитрий Самозванец"), и у многих других русских писателей... Кстати, почему именно шапками (не лаптями, не кушаками, не чем бы то ни было другим)? Вероятно, потому, что бросать шапку оземь было на Руси своего рода национальным обычаем, выражавшим и досаду и разудалое веселье (например, перед тем как пуститься в пляс).
ХОТЬ СВЯТЫХ (ВОН) ВЫНОСИ
Иконы - изображения божеств и святых - в старину народ называл "святыми", "боженьками", считая, что они видят и слышат все вокруг происходящее. У старообрядцев, например, "божницы", то есть собрание висящих на стене икон, нередко задергивались специальной занавеской, открываемой только во время молитвы, дабы не оскорбить "образы" "видом мирских дел". Что же касается нестарообрядцев, то они не были так щепетильны. Совершая торговые сделки (норовя при этом непременно надуть покупателя), купцы, как правило, призывали в свидетели "святых"; не стесняясь их видом, били смертным боем жен и детей. И прикрывали иконы или выносили их в другое помещение лишь тогда, когда начиналось что-то из ряда вон выходящее (разгульная пирушка, скандал с руганью и дракой и т. д.). Поэтому сами слова "хоть святых выноси" стали характеризовать все непристойное, безобразное и предельно грубое.
ШАГ ВПЕРЕД, ДВА ШАГА НАЗАД
Так озаглавил В. И. Ленин написанную им книгу, вышедшую в свет в мае 1904 года. Какие причины побудили его дать ей столь непривычный в книжном мире заголовок? Ленин писал свою работу сразу же после II съезда Российской социал-демократической партии. На съезде шла непримиримая борьба между большевиками, с Лениным во главе, и меньшевиками. Некоторые решения, которые принял съезд, были, как доказал Ленин в своей книге, "шагом вперед" по сравнению с недавним прошлым. Однако меньшевики делали все, что могли, чтобы заставить партию после этого "шага вперед" сделать "два шага назад" и вернуться к былой неорганизованности. Так естественно сложилось название горячей, страстной ленинской книги. А вскоре затем это название превратилось в самое резкое, самое точное определение для всякой робкой, нерешительной политики, для деятельности тех людей, которые постоянно колебались; сделав что-либо, назавтра они в страхе отступали назад, уговаривая и весь рабочий класс двигаться поосторожней, поосмотрительней - "медленным шагом, робким зигзагом...". Ленин более чем кто-либо умел давать своим работам такие короткие, сжатые, охватывающие всё меткие названия.
ХОЛОДНЫЙ САПОЖНИК
"...С правой стороны ворот (Триумфальных), под легкой железной лестницей, приделанной к крыше с незапамятных времен, пребывали "холодные сапожники", приходившие в Москву из Тверской губернии с "железной ногой", на которой чинили обувь скоро, дешево и хорошо. Их всегда с десяток работало тут, а клиенты стояли у стенки на одной ноге, подняв другую, разутую, в ожидании починки". Эта цитата взята из книги "Москва и москвичи" В. И. Гиляровского, замечательного журналиста, знатока московского быта. "Холодные сапожники" - так в старое время называли сапожников, работавших на улице ("прямо на холоду") с примитивными приспособлениями. Гиляровский хвалил работу этих ремесленников ("чинили обувь скоро, дешево и хорошо"), но, видимо, не всегда она была такой хорошей; в образный язык слова "холодный сапожник" пришли с иронической, осуждающей окраской - мастер третьего сорта; теперь "холодными сапожниками" именуют людей, относящихся к делу без души, без огонька. Да, не повезло бедным уличным сапожникам. Ну, что делать! Ведь слово из языка не выкинешь!
|
